Сказки из жизни - Светлана Бестужева-Лада

– Послушайте, судьба, вам восемнадцать лет уже исполнилось? – поинтересовался Андрей.

– А какое это имеет значение?

– Вы не отвечайте вопросом. Я спросил и жду внятного ответа.

– Сразу видно – преподаватель!

– Вот именно. Так сколько вам лет и как вас зовут?

– Меня зовут Жанна. Жанна Смирнова. А восемнадцать лет мне будет через три месяца. Группу крови назвать?

Андрей расхохотался.

– Ну вот что, Жанна Смирнова. У меня есть пара часов свободного времени. Хотите, пройдемся по злачным местам?

У девчонки глаза загорелись, как два маленьких прожектора.

– Злачным? Это… в ресторан?

– Ну… примерно. В ресторане мы могли бы потом отметить ваше совершеннолетие. А сегодня я просто хочу компенсировать вам легкое телесное повреждение.

– Какое? – обалдела Жанна.

– Ну, на ногу я вам наступил, правда? А это больно.

– Ни капельки!

– Значит, никуда не идем?

Ему почему-то нравилось поддразнивать эту смешную смуглянку, как будто он играл с маленьким черным котенком. Весело – и совершенно невинно. Вот и сейчас он с трудом сдержал смех, увидев, как вытянулось от разочарования хорошенькое личико, а на глаза-вишни мгновенно навернулись слезы. Господи, совсем ребенок!

– Нехорошо обманывать старших, – назидательно произнес Андрей, беря ее за руку. – Вы почти плачете, а говорите, что вам ни капельки не больно. Так пойдем?

Слезы мгновенно высохли, словно роса на солнце. Жанна кивнула и крепко вцепилась в руку Андрея, как будто боялась, что он снова передумает, и никаких приключений сегодня не будет. Больше она не спрашивала, куда он собирается ее вести: шла рядом с ним, словно это была их обычная ежедневная прогулка.

Андрей и сам не понимал, с чего это вдруг он связался с этой пигалицей. Его нынешняя подруга – молодая, красивая женщина, очень даже неглупая, и замужняя, устраивала во всех отношениях не только его, но и дорогую мамочку, которая к сердечным увлечениям сына относилась с особым, каким-то болезненным интересом. И как раньше, не отказывала себе в удовольствии двумя-тремя едкими и меткими фразами напрочь убить любое очарование. Тягаться с ней было немыслимо.

Зачем она это делает – Андрей и понимал, и не понимал. Он давно закончил институт, даже успел защитить кандидатскую диссертацию, хотя по нынешним смутным временам проще было купить себе звание хоть доктора, хоть академика. Смены режима в стране они с матерью в общем-то и не заметили: хозяйством все равно занималась прислуга, а деньги с многочисленных сберкнижек практичная Ада Николаевна сняла и обратила в твердую валюту еще тогда, когда об этом никто и не помышлял. Слава Богу, сановные поклонники подсуетились.

Фактически, все многочисленные реформы и дефолты их семью совершенно не затронули. Ада работала: те два-три произведения в месяц, которые выходили из ее мастерской, покупались практически мгновенно и по бешенным ценам, хотя на вкус Андрея все это было холодно и вычурно. Но… о вкусах, как известно, не спорят.

Да и сам он зарабатывал, мягко говоря, неплохо. Проект дома «от Лодзиевского» стоил раза в три дороже любого другого проекта, но того стоил. Если клиент заказывал себе виллу или загородный особняк в его мастерской, то мог быть уверен: второго такого же в России нет, не было и не будет, да к тому же дом будет идеально подогнан под личность самого хозяина или уклад его семьи.

В общем, заказчики записывались в очередь, а Андрей, как когда-то его отец, сутками не вылезал из своего кабинета и неделями пропадал в мастерской, успевая еще читать лекции в архитектурном, писать небольшие статьи в специальных журналах и работать над книгой об особенностях российского загородного дома – с девятнадцатого века и по настоящее время. Временами уезжал в Испанию или на Корсику с очередной подругой, изредка сопровождал матушку на великосветские мероприятия. В общем, на насыщенность жизни жаловаться ему было просто грех.

И вот – извольте радоваться: вместо того, чтобы использовать нечаянно образовавшееся свободное время для приятного досуга в обществе подруги Нелли, или просто расслабиться в тишине и покое собственного дома под любимую музыку и с любимым напитком, он ведет совершенно незнакомую малолетку в «злачное место». То, что роль такого места сегодня должно было изображать кафе-мороженое «Космос», особого значения не имело: мороженое он, грешным делом, и сам любил. Но вот выбор спутницы…

– Вы на каком курсе учитесь, Жанна?

– На первом. Я не сразу после школы поступила, год работала.

– Лаборанткой?

– Ага!

– Не «ага», а «да», – машинально поправил Андрей, совершенно не переносивший простонародной речи.

Матушка постаралась, привила аристократические замашки. Как же с ними было трудно в институте общаться на равных с однокурсниками! Ничего, обошлось. Друзей близких, правда, не осталось, но это у него – отцовское, тот тоже вроде рака-отшельника был. Море приятелей – и ни одного настоящего друга.

– Да, – послушно повторила Жанна. – Мне одного балла не хватило.

– Легко учиться?

– Смотря чему.

– То есть?

– Ну, рисунок, черчение, все такое – это легко. А с теорией иногда трудно, не все понимаю.

– Хотите, буду давать вам частные уроки?

Да что с ним такое, в самом деле? Профессор без пяти минут, доктор наук без трех, лауреат двух международных премий собирается давать уроки теории сопливой первокурснице? Никогда он никому уроков не давал…

– Правда? – недоверчиво спросила Жанна.

– Если хотите.

– У нас с мамой денег почти нет…

– Кто говорит о деньгах?

– А разве бесплатные уроки бывают?

Наивная дурочка или…? Ну, и как теперь выпутываться из этой ситуации? И что делать, если ему не хочется просто отпускать эту забавную девчонку? Пока не хочется…

– Поговорим об этом попозже, мы уже пришли.

– В злачное место? – с восторженным ужасом спросила Жанна.

– Почти, – усмехнулся Андрей.

Роскошный швейцар, он же охранник, судя по мощному телосложению, покосился на странную парочку, но ничего не сказал: вышколен отменно. Хотя Андрей с Жанной смотрелись действительно оригинально: он в легком светлом итальянском костюме, в немыслимой цены мокасинах ручной итальянской же работы, а она… Не отличишь от сотен и тысяч девчонок по всей России: джинсики и футболка плюс кроссовки отечественной выделки.

Они поднялись на второй этаж, заняли столик на двоих в углу, хотя кроме них в кафе еще почти никого не было, и Андрей устроил сам себе праздник: начал угощать Жанну всеми сортами самого экзотического мороженного, которое только имелось в меню. Плюс бутылочку легкого шампанского и кофе. Глаза у Жанны стали такими огромными, что, казалось, заняли чуть ли не пол-лица, а нескрываемый восторг вообще был неописуем.

Андрей не учел только одного: спиртное Жанна попробовала впервые в жизни. Шампанское – штука коварная, иной раз и со взрослыми, многоопытными людьми выкидывает самые невероятные штуки. Сначала пьется, как безобидная шипучка-газировка, а потом…

А потом Жанна обнаружила, что самое правильное в данный момент – это рассказать своему новому знакомому о том, как она тайком вздыхала по нему все эти два года. Да что она – все девчонки на ее курсе млеют, едва завидят его роскошную темную шевелюру и ярко-синие глаза. А ей вот так повезло, да еще мороженое, вкуснее которого она ничего в жизни не ела. И так по-взрослому они выпили на брудершафт… Сказка!

– Понимаешь, Андрей, я вообще-то очень люблю лепить из пластилина. Я с детства обожаю лепить из пластилина, всегда копила на него деньги, которые мама давала на школьные завтраки… Мама у меня классная, никогда не нудит, только беспокоится за меня. А что со мной может случиться? Я уже взрослая, все сама прекрасно понимаю. Правда?

– Конечно, – с улыбкой ответил Андрей. – Ты уже совсем большая девочка. Почти совершеннолетняя.

– Через три месяца восемнадцать исполнится… Класс! А то я младше почти всех девчонок на курсе, хотя почти все – одного года рождения. У них, правда, шмотки классом повыше, но мне эти тряпки – абсолютно бим-бом. Веришь?

– Верю.

– Нет, серьезно. Вот выучусь, буду много зарабатывать, куплю маме дубленку. А то она мерзнет очень в своем пальто синтетическом. Мы – бедные, а сейчас стыдно быть бедными, правда?

– Кто тебе сказал такую глупость?

– Я сама вижу…

– Что ты видишь?

– Как смотрят на меня и на других, ну, которые…

– Глупости, малыш! Нормальные люди смотрят на лицо, в крайнем случае, на фигуру, а вообще-то в человеке главное – интеллект, душа. Вот ты, например, очень хорошенькая…

– Правда?

– Конечно, правда. Ты на маму похожа?

Жанна энергично затрясла головой:

– Нет! Мама у меня красивая: такая блондинка с серыми глазами. Только она очень устает на работе. И плачет часто.